Никогда не будь уверен наверняка, что ты – исконный и заурядный житель этого мира. Светка, поверив в это, сильно ошиблась.
Лучше не надеяться на серую реальность. Потому что, возвращаясь однажды с работы, ты можешь повстречать странное существо, которое объявит тебе, что ты – отпрыск старых богов, и пора вступать в наследство. Однако право наследования придётся ещё завоевать в чужих мирах, странствиях и битвах.
Не верить? Но наутро прогнозы начинают сбываться:
Барабанная дробь раскатилась далеко-далеко по лесу. Словно деревянными палочками дробно молотил по инструменту фанатичный ударник - простучит быстро-быстро, потом пореже и тише, подождёт, пока развеется эхо, и снова пустит громовой раскат. Это походило на марш возвращающегося войска, неоспоримо-победоносный, жизнеутверждающий. Звуки неслись до того знакомые, что Светлана блаженно улыбнулась. Дятел! Старый добрый птах из российских лесов озвучивал её прибытие. До чего же приятно ощутить себя в привычных условиях, почти дома!
Почему - почти? Она дома здесь, теперь уже совершенно дома! Ей хотелось смеяться и плакать одновременно, она ощущала, как радость победы и горечь от потерь смешались и душат её, обещая вот-вот пролиться слезами. Мэльдис обернулась к ней и посмотрела на хозяйку печальными и всепонимающими глазами, Светлана похлопала верное животное по измазанному грязью и кровью боку, улыбнулась ободряюще: зверь прекрасно чувствовал настроение хозяйки.
- Скоро будем дома, милая, - ласково проговорила девушка. Животное заржало тихо и нежно, пытаясь успокоить её. Светка слегка нахмурилась, вспомнив израненного Боромана и стоящего перед ним на коленях Каллиона, и слёзы навернулись у неё на глазах. Она отвернулась, делая вид, что рассматривает небо позади, шмыгнула носом, подавляя всхлип, и вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Совсем скоро Светлана в сопровождении небольшой свиты гномов вышла к её нынешней резиденции, где их ждали... те, кого она, как оказалось, прекрасно знала!
Лес словно распахнулся навстречу - и яркий солнечный свет, словно софиты на сцене, высветил огромную обитаемую поляну. В тени соснового бора дожидался хозяйку двухэтажный особняк, по периметру которого располагалось несколько изящно украшенных резьбой столбов с кольцами и верёвками; у трёх мирно стояли, отгоняя мух хвостами, привязанные лошади в упряжи. Две повозки, достойные коронованных особ, стояли у крыльца. Белоснежные ездовые псы мирно топтались на привязи, но тела их, поджарые, под шелковистой кожей перекатывались витки мускулов, - говорили о силе и скорости.
Вдоль второго этажа здания тянулся балкон, установленный на деревянных колоннах, с которого приветственно махали Светлане руками живописно одетые люди - две очаровательные девушки в изумрудных платьях с белыми бантами, трое мужчин в белых панталонах, зелёных кафтанах. Одним из них был старый Светланин знакомец - старичок-толстячок Кэлдирон, встречавший её вместе с Мэльдис у хобогамов. Он радостно взмахнул пару раз рукой, а потом бросился вниз. Через несколько минут она увидела, как он бежит к ним что есть мочи, слегка прихрамывая на левую ногу.
Вместе с сопровождающими вслед за Кэлдироном, оставив Мэльдис у коновязи, задав ей корма, девушка вошла в огромный, немного темноватый холл. Молодая женщина, сбежавшая вниз, быстро подняла тяжёлые шторы, и холл осветился, при этом словно стали ещё выше потолки, уйдя куда-то в поднебесье, стали ярче стены с ростовыми портретами бывших Властителей. И Светлана ощутила такую ностальгию именно по этому жилью, словно родилась и выросла здесь. Ей захотелось прямо сейчас, бросив суровых гномов, очарованных невиданным приёмом, бежать наверх, туда, где оставалось нечто родное, понятное только ей одной. Лестница тёмного полированного дерева, ведущая на второй этаж, ни разу не скрипнула под её ногами. Пока она поднималась, на неё смотрели внимательные глаза предшественников, и лишь одна из них была женщиной, - так похожая на её маму. Наверху открылся небольшой зал со множеством дверей. С балкона впорхнула девушка, спросила:
- Госпожа, тётушек и кузена приглашать на завтра или на послезавтра? И какое меню им приготовить? Мясо подходит и магам и гномам!
- Ну как же, - смешалась девушка, зардевшись и отводя глаза. - Неужели Вы не знаете?.. Гном Ваш - двоюродный брат по матушке... И матушки Вашей сёстры... Вы их, вроде бы, говорят, встречали... Кассандра с Ариадной...
У Светланы дрогнуло сердце и перехватило дыхание: родственники! Боже, как ей не хватало родной души там, в её родном городе! Как она могла не почувствовать зова крови?! Она ощутила, как спазм схватил горло, и слёзы радости подступили к глазам. Сделав нарочито серьёзное лицо, она обратилась к вестнице:
- Думаю, все они будут рады мясному меню. И разнообразьте его, пожалуйста! Да! И про пиво не забудьте! - Широко улыбнувшись, она заглянула девушке в глаза и кивнула, как могла доброжелательно. Та упорхнула, взволнованная, а Светлана принялась бродить по безлюдным комнатам.
Откуда-то она знала эти места. Она узнавала их, странно, но появилось чувство, словно все это неоднократно видела во сне, а теперь вот прикасаешься ко всем предметам, мебели, книгам, полкам и тяжёлым портьерам в реальности. И ещё чуднЕе казалось, что руки тоже узнавали все предметы, попадавшиеся ей на пути. Светка машинально тянулась к ручкам дверей, так, как будто давным-давно привыкла к расположению, формам, и даже потёртости казались ей необыкновенно знакомы.
Войдя в одно из помещений, она неожиданно для себя обрадовалась обилию книг на странном языке. Вынув наугад одну из них, Светка полистала её, вглядываясь в неведомые на первый взгляд знаки, и внезапно поняла, что зачиталась - произведение повествовало об истории её (теперь уже она точно знала, что её) мира. "И вот тогда Боги посовещались и решили создать из праха Урумского того, кому смогли доверить знания о Мире. Три дня и три ночи месили они прах, мешая его с водой, добавляя воздух - и вышел у них первый Эльф. И назвали его Первородный".
Наверное, этот кабинет с истёртыми до белёсых пятен малиновыми бархатными занавесями на окнах и такими же тёмно-вишнёвыми плюшевыми креслами у старого низкого стола был самым заброшенным в доме. Паутина, кое-где нависшая над книжными полками, как нельзя лучше говорила о необжитости. Светлана посидела немного в кресле, с ногами забравшись в него, пока не поняла, что зачиталась. Она поднялась из уютной теплоты кресла, выглянула в окно, потянулась, и вышла из кабинета прямо на крошечный балкончик. Отсюда открывался вид на маленькое озеро с тремя белоснежными лебедями.
Она откуда-то знала и птиц. Причём вот тот, что слева, был некогда робкой девочкой, а его визави - могучий красавец с огромными крыльями, однажды попал под копыта Мэльдис, и Светлана вспомнила, как плакала, когда специально приглашённый лекарь накладывал подросшему птенцу, бившемуся в его руках, деревянные шины на перебитые кости. А третий, самый маленький, едва выжил, таким слабеньким он родился. Они вместе с мамой выхаживали его, кормили с маленькой чайной ложечки молоком и жёваной пищей, пока птенец не ожил, и не стал питаться самостоятельно. А как смешно он бегал за ними по всему дому, чирикая на своём ломком ещё языке, постоянно уворачиваясь от крепких ног жителей дома! Светка засмеялась, вспоминая картинки из далёкого детства: изящную фигурку мамы, высокого и крепко сбитого отца в седеющей бороде (она всегда кололась, когда тот сажал ребёнка на колени, чтобы поговорить на ночь о пустяках), тётушек - совсем ещё молодых, длинноногих и очень худых девочек с тонкими косичками, действительно, так похожих на Кассандру с Ариадной. И ещё одну молодую женщину вспомнила Светлана - высокую и стройную, как мама, с совсем маленьким толстым мальчиком - она видела его пару раз на руках у этой женщины. Бороман?!
Да, это её мир! Она стала спускаться по маленькой приставной лестничке вниз, к озеру, где лебеди при её приближении всполошились и начали, вытянув шеи, пристально вглядываться в приближающуюся фигуру. Остановившись невдалеке от них, она встала на цыпочки, потянулась, запрокинув голову назад, закружилась на одной ноге, взмахивая книгой, как когда-то давно в далёком детстве, когда дома её ждали мамины ласковые руки и бабушкины дивные сказки. Старинный фолиант распахнулся в её руках, страницы зашелестели, и пара мелко-мелко исписанных листков упала наземь. Светлана живо наклонилась за ними, подхватив, пока не успели отсыреть, и бегло прочитала: "...Даже если мы сделаем всё для спасения мира, ЭТО начнётся сначала. Они придут снова и снова - так, чтобы измотать население, взять нас измором. Они принесут сюда Зло, потому что они и есть само Зло. И маги уже извратились подобно Им, стали злы и злолюбивы. И многие поддались на их уговоры. А те, кто не согласился - исчезли". Светлана пробежала глазами странные записи, пока не наткнулась на окончание: "Вчера увезли Кассандру и Ариадну. Девочки согласились сами. Надеюсь, они со временем всё поймут. Скоро очередь дойдёт и до нас".
Девушка подняла голову на звук шаркающих шагов: Кэлдирон вывел единорога искупаться. Мэльдис, увидев хозяйку, тихонько заржала, замотала головой, вырывая поводья из рук старика. Светлана подошла к ним, чтобы приласкать умное животное.
- Там огры к тебе препожаловали, - по-доброму проворчал старичок, тёплым взглядом наблюдая за своей любимицей. - На радостях, что им горы вернули и Великий Посох отдали. С мэдергом явились. Предлагают отдать гномам, чтобы корону, значит, сделали.
Светлана представила каменное сооружение у себя на голове, вспомнила безрадостное выражение: "Тяжела ты, шапка Мономаха", уверенно помотала головой:
- Корону? Ещё чего! Жуть такую на голове таскать! Я вам что, индианка или где? Головная тяжестеносица... Впрочем, пусть браслет сделают. Хорошая штука этот мэдерг, столько от него по первости добра случается глупым девочкам, которые ничего о мире не знают. - Кэлдирон усмехнулся, пронзительным рентгеном глянув на неё, покачал головой, забирая поводья.
- А ты, госпожа, отцовские записки-то не брала бы до времени. Много там того, о чём не время ещё знать-то. А то ведь мэдерг не ровен час и понадобится.
Светлана перевела внимательный взгляд на мудрого старика, широко улыбнулась ему, аккуратно вложила листки в книгу, потрепала нетерпеливо переступавшего изящными копытами зверя по шелковистой холке, и пошла по тропинке к дому. К таким родным и таким забытым людям, стенам, вещам. В её пока не обременённой властью голове уже складывались очень интересные и захватывающие идеи. Мэдерг при такой раскладке придётся весьма кстати...
Никогда не будь уверен наверняка, что ты – исконный и заурядный житель этого мира. Светка, поверив в это, сильно ошиблась.