- Убила бы! - Флегматичность Алины как ветром сдуло. - Нет, когда-нибудь я вас всех построю и выскажу в лицо, что я о вас думаю - доброе, нежное и ласковое. - Она сделала неторопливую попытку швырнуть оригинал бланка на стол рядом с компьютером и листочек медленно и красиво опустился на клавиатуру.
- Нет, подумайте, этой Касаткиной понадобилось сравнивать толщину букв, и теперь она требует, чтобы я переделывала весь текст заново! Не буду я!
Бедная Касаткина! (И другие заказчики тоже,) Счастье ее, что она не слышала полного набора нежностей, брошенных ей вслед каждым из ненавистных сотрудников типографии, - упала бы замертво или порвала всех, как грелки - в зависимости от настроения.
Нет, типография (или, модно выражаясь, пре-пресс), окрещенная сотрудниками как "Детсад имени Отморозова" - неподвластная логическому восприятию организация, чьи законы понятны до конца только секте счастливчиков, называющих себя (вторая фамилия, добавляемая к стоящей в паспорте) "Отморозовыми". К примеру, секретарь звонит в офис конкурентов и, прежде чем представиться, произносит сакраментальную фразу:
- Алле, - именно с буковкой "е", смягчающей звучание начального слова - основы всей беседы, - это Маша Отморозова...
Отморозовы - люди совершенно непохожие внешне и поведенческие реакции их проявляются по-разному, но все они очень схожи в одном. Выразить это можно двумя фразами:" все заказчики - уроды" и "на все насрать и розами засыпать".
И при этом никто из тщательно оберегаемых и заботливо множимых заказчиков не вынес из стен типографии брака - такого понятия в "ДСО" попросту не существует. Есть "продукция пониженного качества". И нужно иметь просто гениальных менеджеров. чтобы двоящееся на коробке тиражом в несколько тысяч экземпляров изображение выдать за суперспецэффект, изобретенный эксклюзивно для нежно любимой заказчицы.
Из этого можно сделать недалеко идущий вывод. Заказчики в ЈДСОЋ двух разновидностей: гениальные, нищие и управляемые, как все великие, и легкомысленно- бесшабашные, как все "подновленные русские". Стало быть, управлять (или расправляться) с такими людьми должны соответствующе натасканные граждане. К примеру, постсоветские снабженцы, либо лица неопределенно выраженной азиатской национальности. Наличие улыбки на устах и яда в сердце - необходимое условие существования этого кащеистого камикадзе, вечно сухого после головомойки и чистенького после ушата помоев. К примеру, заломит он двойную цену за заказ, отпечатают его на неделю позже, а суперснабженец с чарующей улыбкой заявит ошеломленному клиенту: ЈЗато качество какое - тебе ж никто так не сделает! С тебя бутылочка ЈХенессиЋ лично для меня, за контроль.Ћ И заказчик от такого очаровашки никогда не уйдет. Прибежит снова, и заранее - с подношениями. Ибо его обаятельная и открытая хитроватость привораживает с первого взгляда. Этакое чудо архименеджмента, по недосмотру отпущенное на свободу, конкуренты готовы перекупить за любые деньги, ибо в наличии имеется только его мелкое подобие, не способное принести фирме ни хороших клиентов, ни особенных прибылей.
Навар идет от внештатных менеджеров, т.е. посредников: матерей-одиночек, безработных инженеров, военных в отставке, нашедших более выгодное занятие для обеспечения своих детей и собственной старости. (Существует, правда, легенда, что казино ЈМегаполисЋ ежемесячно посещает пенсионерка - учителка с целью крошечного выигрыша трех тысяч рублей - детишкам на молочишко. Но не всем же дается счастье знать, куда упадет следующий шарик.)
К пяти часам заказчики и менеджеры просыпаются и сыплются на головы осоловевших от работы дизайнеров.
- Привет! - вопит с порога несчастная одинокая мать в норковой шубе до пят и сапогах за триста ЈбаковЋ. - Ну, как тут мой ЈПортвейнЋ, подделали? Что? Я устала ждать, пока вы зашевелитесь! Главному менеджеру пойду жаловаться.
Конечно, жаловаться она никому не станет, а спустится в магазин, накупит рулетов и конфет для подкупа дизайнеров, а также сарделек - для утоления собственного аппетита, посидит, поиграет в картишки на свободном от работы ЈМакинтошеЋ, расскажет очередную байку о своей несчастной поездке к косметологу с целью удаления нового злополучного прыща в пол-рожи, о знакомом старьевщике, собирающем всякие старости, офигеет от того, что его по-настоящему зовут антикваром и уйдет, с трудом отыскав сотовый, забытый в приемной, утомленная бездельем, бестолково наказав сделать-таки ей этикетку прямо к завтрашнему утру.
Набежит как всегда элегантная и озабоченная капиталистка - бывшая инженерша, заберет благополучный заказ, заплатит наличкой полторы сотни тысяч, чтобы хозяин фирмы смог выплатить рабочим зарплату ,- и укатит на свежекупленной десятке, предварительно посетовав любимому коллективу, как ее ЈразнеслоЋ за последние три года, ни одна новомодная диета не помогает.
Под занавес заглянет нелепая женщина, внезапно и недавно, несмотря на многолетнюю пахоту, нашедшая себя в полиграфии. Она принесет новый геморройный заказ, от которого станут отплевываться все сотрудники, во главе с директором и хозяином - одна мелочь, и по размерам, и по тиражам, однако такими вот капелюшками полнится море доходов ходячей нелепости, в прошлом году наконец-то завершившей супер-евроремонт и одевшей с ног до головы все свое немногочисленное семейство, включающее ее, маму и сына.
К восьми часам вечера офис или Јотдел допечатной подготовкиЋ начнет расползаться по домам, сетуя на лень хозяйского водителя, регулярно не желающего развозить народ Јнах хаузеЋ. Уходят кучно, проклиная и жопное месторасположение типографии, и темноту на улицах, и дальность транспорта. Прощаются на одной остановке, желая друг другу не сдохнуть до утра, чтобы было на кого положиться на следующий, не менее трудный день.
